стр. 343

     В. Смушков.

     НА СЛУЖБЕ ГЕРМАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ.

     (Государственн. Издательство. 1921 г. 269 стр.)

     Книга представляет собой сборник газетных и журнальных статей т. К. Радека, написанных в разное время в связи с событиями, развивающимися в процессе германской революции. Статьи переведены с немецкого, и тяжеловесно. Русские статьи самого т. Радека гораздо лучше этих переводов, иногда очень затемняющих смысл. Есть места, напоминающие старые переводные романы, переводимые по словарю; примерно, вместо рукописи говорится "манускрипт", или общепринятый перевод названия книги А. Смита "Богатство народов" переведен почему-то "Достояние народов". Но эти внешние недостатки совершенно не понижают высокой ценности книги. Название книги уже ее содержания: К. Радек работает четыре года не только на службе германской революции, а и русской, и потому книга его освещает целый ряд необычайно важных вопросов нашей революции. Сопоставление русской и германской революций дает ему богатый материал для выводов общего характера, для основных предпосылок мировой революции.
     Большое внимание уделяется выяснению разницы между революционным марксизмом и реформизмом, социал-соглашательством, - вопрос не безынтересный и для нас. Уже в революции 1848-го года Лассаль "старался представить коммунизм в виде движения, способного осуществить свои задачи мирным путем" (стр. 11). В 80-х годах, когда упали цены на хлеб, передовые отряды рабочего класса (рабочая аристократия) строили радужные планы, - она верила, что революция есть "превзойденная фаза буржуазного развития". Отсюда - реформизм Бернштейна.
     Но ряд ударов вывел рабочих из их прекраснодушного состояния, рабочие увидели превращение буржуазии в силу реакционную. Отсюда - крах реформизма, оживление рабочего движения. Рабочие сознали, что "секрет революции" в их руках. Но и здесь произошел реформистский "подмен": "Так как марксизм показал рабочим, что победа социализма зависит от развития производительных сил, то в марксистских кругах установилось карикатурно-обезображенное предположение, будто революция возможна только тогда, когда капитализм охватит весь хозяйственный быт какой-либо страны, т.-е. когда он без остатка разделит всю нацию на небольшую кучку капиталистов и подавляющее пролетарское большинство" (стр. 17). Отсюда вывод: Россия не созрела для социализма, а у Кунева еще больше: Германия не созрела. И, аргументируя против этого, Радек, между прочим, говорит: "Ведь и прежние хозяйственные системы погибали отнюдь не после того только, как ими был создан фундамент нового общественного порядка, а тогда когда они становились препятствием для элементов этого нового порядка" (стр. 18).
     "В России пролетариат является, несомненно, меньшинством населения, но русская железодобывательная промышленность, угольное и нефтяное производство, железные дороги и телеграф сосредоточены в немногих руках, ими руководит небольшое количество банков" (стр. 19). Революция не только возможна в более отсталых

стр. 344

странах, но она там раньше начинается благодаря меньшей организованности капитала. Реформисты признают только диктатуру большинства, свержение капитализма большинством голосов, в этом - их ошибка. К. Каутский для преодоления империализма требует не свержения капитала, а поддержки пацифизма, сотрудничества с группами буржуазии, настроенными против войны, т.-е. создания "единого фронта". Каутский подменивает одни лозунги другими и становится "ренегатом".
     Шейдеману и Эберту не пришлось даже быть ренегатами: "Что совершили они революционного за всю свою долгую жизнь? Они боролись за повышение заработной платы. Но высокая заработная плата не только не противоречит капитализму, а наоборот - оказывается стимулом его развития... Они ни разу действительно не боролись за демократическую республику... на практике они были рады-радешеньки, если бы получили республику с честным принцем вроде Макса Баденского во главе" (стр. 95). Политика Эберта, Гендерсона и т. д. опирается на часть рабочих, получающих высокую заработную плату (об этой группе говорил еще Энгельс), эта политика более консервативна, чем политика в России Чхеидзе и Церетели.
     Попутно тов. Радек уделяет большое внимание и выявлению понятий - диктатура, террор. По Каутскому возможна только диктатура большинства, Радек посвящает этому вопросу целую главу; он говорит: "Пока сопротивление буржуазии не сломлено, необходимо установление пролетарской диктатуры... надо во что бы то ни стало сломить это сопротивление всеми средствами насилия... Диктатура без готовности к терроризму, это - нож без клинка" (стр. 198). Автор приводит массу примеров для иллюстрации положения о необходимости диктатуры и террора в точном смысле этих слов (стр. 21, 23, 26, 77, 78, 136, 193, 214).
     Интересен вопрос о форме диктатуры. Такой формой К. Радек считает советы. Прежде всего, до захвата власти, советы должны стать центром средоточия сил: "вся наша политическая и экономическая борьба должна сделать рабочие советы центром наших усилий" (стр. 121). Там, где нет еще рабочих советов, не может быть революционной борьбы, рассчитанной на захват власти, - в этом и была ошибка первого выступления коммунистов, тогда как в России советы явились опорой революции. "Коммунистическая партия (Германии. В. С.) еще не научилась делать советскую организацию центром своей политики, несмотря на то, что советская идея овладела уже широкими массами пролетариата" (стр. 137). И дальше: "Работа в советах является могучим фактором объединения пролетариата" (стр. 138). Но советы должны быть руководимы партией: через советы партия организует пролетариат и подготовляет его к борьбе с капитализмом. Таковы задачи советов в период подготовки к борьбе и самой борьбы. В дальнейшем они становятся органами, организующими государственный аппарат пролетариата.
     Мы бегло пробежали основные и наиболее интересные для русского читателя вопросы. Они интересны особенно потому, что те понятия, которые вошли в жизнь с русской революцией, теоретически обосновываются и устанавливаются, как понятия основные для всякой пролетарской революции.
     Повторяем, книга представляет несомненно большой интерес как по мотивам уже перечисленным, так и по довольно полному и последовательному изложению хода германской революции: перед нами проходят восстания спартаковцев, авантюра Каппа, убийство Либкнехта и Люксембург и т. д.